Читаем без скачивания «Третьяковка» и другие московские повести - Елена Степанян

Царь Манассия[2]

Повесть

Царя Манассии грехиТяжелой тучейВисели над Иерусалимом.В должный срокОна дождем свинцовым разродиласьИ каменным.Пустыней стал великий город,Возлюбленный Всевышним.

И не избегнул наказанья царь Манассия:Он был закован в цепиИ на чужбину отведен как пленник.В огромном ВавилонеОн в тесную был помещен темницуИ там оставленС памятью своей наедине.Возможна ль собеседница ужасней?Таких грехов жестоких и бесстыдных,Какими до краев она полна,Никто еще не совершал, пожалуй.

Едва захочетСознанье истомленное МанассииВ какой-нибудь из уголков ее забиться,Его тотчас оттуда гонит прочьВидение кровавого кощунства,Им совершенного.И так – в несчетный раз.

Отчаявшись, решает царьС обоими —С сознанием и с памятью —Покончить разом.И с короткого разбега,Насколько позволяет цепь,Он ударяет головой о стену.

БольИ крови вкус соленыйЦаря с самим собою разлучают ненадолго:Вот он опять в Иерусалиме,И небо – как расплавленный сапфир,И солнце нежно жжетСквозь перья опахала.

В сопровождении друзейЦарь пересек подворье ХрамаИ на потеху свитеНа стене священнойНарисовал когтистый знак Молоха.

– Царь! Помилуй!Ты нас погубишь всех!За святотатство этоНа наши головы обрушится сей Храм! —И тянется дрожащая рукаУжасный знак стереть.

Не говоря ни слова,Короткий меч хватает царь МанассияИ руку отсекает.Тотчас же царские друзьяСвященника на землю валятИ бьют ногами до смерти.А царьЕго с улыбкой вопрошает:– Что ж?Как видишь, Храм не рухнул.

Но в ответС земли встает старик-священникИ отрубленной рукойПытается стереть ужасный знак.И вновь его сбивают с ног,И вновьОн поднимается и тянется к стене.И вновь он на земле.И вот встает опять.И видит в ужасе Манассия —Захлопнулась минута, как ловушка,И он отсюда никогда не выйдет.

И еле-елеВорочая тяжелым языкомИ непослушные слова соединяя,Царь просит Господа ВсевышнегоЕгоОтсюдаВыпустить…Но Бог его не слышит.А старик опять встает,И снова падает,И вот опять встает…И царь кричит,Кричит и Бога умоляет!... . . . . . . . . . .

В темнице смрадной пробуждаясь,Весь в крови,Дрожит Манассия от боли и обидыНа Господа.

– Велик, велик мой грех!Но почему же молния ТвояВ тот миг меня не поразила? —Храм не рухнул,СолнцеСияло в безразличной вышине,И царь Манассия как победитель вышелИз наглой брани с Господом небес!О горе!

– Почему меняЗемля, разверзнувшись, не поглотила,Когда я сыновей своих в огоньКидалКак наилучший дар Молоху?!... . . . . . . . . . .

…В двенадцать летНа царство был Манассия помазанВ том городе единственном,КоторыйИзбрал для обитания Всевышний.

И город сей в садах благоуханных,И землю, источающую мед,И свод небесный с солнцем и луною —Как должноеВ бестрепетные рукиОн принял.

Царские рабыВо всем ему покорны,Священники ГосподниВ нем Божьего помазанника чтут,И дорого заплатит тот,Кто счастью беспредельному МанассииЗахочет указать предел.Но солнце, обходя великий город,Отсчитывает дниИ отмеряет ночи.И вот царю однажды показалось,Что дни, сияющие безмятежно,Короче сделались,А ночи – холодней.И этот холод, словно запах тленьяПрилипчивый,Он отогнать не может,Как будто он сочится изнутри,

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Афина Паллада – намек на обязательный элемент экзамена по рисунку при поступлении в архитектурный институт.

2

Манассия – иудейский царь, четырнадцатый из династии Давида. Период его правления охватывает почти всю первую половину VII в. до н. э. В IV Книге Царств (21, 11–12) о нем сказано: «.За то, что сделал Манассия, царь Иудейский. так говорит Господь, Бог Израилев, – вот, Я наведу такое зло на Иерусалим и на Иуду, о котором кто услышит, зазвенит в обоих ушах у того.» Также у пророка Иеремии: «.Так говорит Господь: <…> отдам их [израильтян] на озлобление всем царствам земли за Манассию, сына Езекии, царя Иудейского, за то, что он сделал в Иерусалиме» (15, 4).